Пора признать, что Греция не только переживает кризис ликвидности, ей также грозит кризис платежеспособности. Рейтинговые агентства уже понижают рейтинг госдолгов до субинвестиционного уровня, спреды по греческим облигациям на прошлой неделе выросли до новых максимумов. Пакет экстренной помощи на 110 млрд евро, согласованный ЕС и МВФ, только отсрочивает неминуемый дефолт и грозит тем, что это будет хаотичный дефолт. Вместо этого сейчас необходима упорядоченная реструктуризация греческого госдолга, считает Нуриэль Рубини.

Меры экономии, на которые согласилась Греция по условиям предоставления международной помощи, требуют жесткой бюджетной корректировки в размере 10% ВВП. Выполнение этого плана может усугубить рецессию, и при этом все равно к 2016 году госдолг страны будет составлять 148% ВВП. При такой нагрузке даже небольшое потрясение может спровоцировать новый долговой кризис. В развитых странах необходима жесткая экономия, чтобы «стабилизировать» соотношение долга к ВВП к 2016 году, как было оговорено в минувшие выходные лидерами «Большой двадцатки», но для Греции в случае «стабилизации» речь идет об уровнях долговой нагрузки, которые неустойчивы.

Можно сравнить Грецию с Аргентиной в 1998–2001 годы, где на пике кризиса был объявлен дефолт. Бюджетный дефицит Аргентины в начале кризиса составлял 3% ВВП, в Греции он достигал 13,6%. Госдолг в этих странах соответственно оценивался в 50% ВВП и 115% ВВП. Дефицит платежного баланса в Аргентине составлял 2% ВВП, в Греции — 10%. Если Аргентина оказалась неплатежеспособной, то Греция неплатежеспособна в квадрате и в кубе.

Те, кто утверждает, что Греция может избежать реструктуризации долга, указывают на прежний опыт существенного сокращения расходов в таких странах, как Бельгия, Ирландия и Швеция в 1990-ые годы. Но такие примеры неуместны, поскольку те программы были реализованы в периоды экономического роста и в течение более длительных сроков. Тогда сокращение бюджета проходило на фоне снижения процентных ставок, и ослабление национальной валюты способствовало укреплению экономического подъема.

Кто-то говорит, что реструктуризация обязательств Греции обернется массовыми убытками для европейских финансовых институтов, которые являются держателями основной суммы госдолга страны. И если упреждающая реструктуризация могла бы ограничить потенциальный ущерб, затягивание этих мер только усугубит ситуацию. Как показали кризисы в России и Аргентине в 1998 году, поддержка МВФ не предотвращает дефолт. В действительности она может даже причинить еще больший урон стране и ее кредиторам в случае неплатежеспособности заемщика.

Когда средства государственной поддержки используются для поддержания страны на плаву, те счастливцы, чьи права требования имеют близкие сроки погашения, часто благополучно минуют все риски, в то время как благодаря поддержке МВФ-ЕС они могут получить причитающиеся им суммы полностью. Но когда в конце концов будет объявлен дефолт, потери для всех остальных кредиторов будут более серьезными, потому что государственные кредиторы первыми получат возмещение из оставшихся ресурсов. Таким образом, упорядоченная реструктуризация, как было в Пакистане и на Украине в 1999 году и в Уругвае в 2002, больше отвечает интересам большинства частных кредиторов, страны-заемщика и международных институтов, чем наскоро сколоченная финансовая помощь.

Пакистан, Украина и Уругвай провели реструктуризацию долга, обменяв старые обязательства перед кредиторами и заключив новые соглашения, которые продлили на несколько лет срок выплат. Эти соглашения также предусматривали процентные ставки по новым долговым обязательствам на устойчивом уровне ниже рыночного. Важно, что совокупная стоимость долгов не была сокращена, как обычно бывает в ситуации дефолта.

Разумеется, продление сроков погашения и содействие заемщику посредством смягчения процентных условий означает убытки для кредиторов. Но их потери намного меньше, чем в случае прямого дефолта. Поскольку рыночная стоимость их долгов уже резко снизилась, не будет и дальнейших убытков от переоценки по текущей стоимости, что также является причиной согласия большинства кредиторов (более 90%) на упорядоченную реструктуризацию.

На самом деле, реструктуризация долга для Греции должна пройти еще проще. В примере трех упомянутых развивающихся стран госдолг размещался в зарубежных юрисдикциях — конкретно, в Лондоне и Нью-Йорке — в связи с чем существовал риск, что кредиторы не согласятся с заемщиком и попытаются вернуть свое имущество, поскольку в иностранных судах государственный иммунитет ограничен. В то же время 95% греческого долга было размещено в самой Греции, где внутри страны законы о государственном иммунитете существенно снижают риск противостояния со стороны кредиторов и судебных разбирательств.

Другое преимущество в том, что большинство банков, имеющих вложения в греческий долг, держат их скорее в портфеле «до погашения», чем в «торговом» портфеле. Пока номинальная стоимость долга не снижается, они могут считать — как сейчас они и делают — что вложения по-прежнему стоят 100 центов на каждый вложенный доллар, хотя фактическая рыночная цена уже ниже.

Горькая пилюля реструктуризации может быть предложена с необходимыми «подсластителями», в том числе с повышением качества кредита с поддержкой МВФ и ЕС. Разумеется, будет лучше использовать небольшой объем государственных заимствований, чтобы убедить кредиторов заключить упреждающее соглашение сегодня, чем тратить все 110 млрд евро, пытаясь предотвратить неизбежную реструктуризацию позже. Такого плана официальные международные ресурсы лучше использовать для того, чтобы защитить другие проблемные экономики, например, испанскую, где долг может вновь оказаться под давлением.

Таким образом, упорядоченная реструктуризация госдолга Греции — возможна и желательна для заемщика и его кредиторов. И она просто необходима, если Европа хочет избежать усугубления кризиса.

Статья в The Financial Times Нуриэля Рубини (Nouriel Roubini), преподавателя экономики в Stern School of Business Нью-Йоркского университета и председателя компании Roubini Global Economics.